Полукровка - Страница 104

К оглавлению

104

Она висела на нем еще несколько минут, только потом соскользнула и снова обняла.

— Наверное, это правильно, малыш.

— Что правильно?

— Мне плохо, но когда ты рядом, когда ты со мной, я понимаю, что смогу это пережить.

— Конечно, милый, сможешь. Я люблю тебя, и мы вместе справимся с этим.

— И я люблю тебя, малыш. Очень сильно люблю.

Следующим утром они, наконец, получили долгожданное сообщение от Сомери. Оно было кратким, но заставило всех вздохнуть с облегчением. "Сафелия выживет". Два слова, которых целую вечность ждали все.


Эпилог


Цифра двадцать два стала ее заветным числом. Именно столько ей было лет, когда все это случилось, и именно столько операций пришлось ей пережить, чтобы жить дальше. И каждая из них заканчивалась одним и тем же: болью, высасывающей из ее тела последние силы. Но каждый раз боль уходила, и на смену ей приходила радость, от того, что под повязкой на ее изуродованном теле оголялась совершенно новая часть "другой" ее кожи.

Последними ей восстановили волосы, и теперь они отрастали короткими белыми прядями, такого же пепельного оттенка, как и у ее брата.

С того злополучного дня прошло ровно три года. И день ее возвращения домой, когда она впервые за все это время сможет увидеть своих родных и близких, настал.

Нет, они обменивались электронными посланиями, но никогда не прикрепляли видеофайлы к этим письмам. Так было проще. Ей проще.

Каждую ночь, закрывая свои глаза, она вспоминала одно лицо. И так же, как и тогда, оно казалось ей самым красивым, что могло существовать во Вселенной. Только сейчас ей не давал покоя один вопрос: что же он ей говорил? Возможно, когда-нибудь, она спросит его об этом сама, но надежда эта была настолько призрачной, что она открывала глаза и давала возможность слезам освободиться из пут ее глаз.

За все эти годы он ни разу не написал ей. Ни единой строчки. Почему? Она не знала ответов, да и не надеялась их получить. Сейчас самым важным было другое: она увидит их сегодня. И они будут ее ждать на берегу Вершего океана, там, где прошли лучшие годы ее жизни: в маленькой резиденции императорской семьи.

День выдался погожий, и Эста, постоянно бегая за своим двухлетним сыном Ами, уже успела обгореть на солнце. Когда Урджину надоело ее упрашивать оставить сына в покое, передав ее на попечение нянек, и спрятаться в тень, он просто подбежал к ней и, хозяйским жестом перекинув через плечо, понес под навес.

— Вы слишком многое себе позволяете, Ваша Светлость! — засмеялась она.

— У тебя уже четвертый месяц беременности, и загорать тебе вредно. Так что пожалей нашу дочь и послушайся мужа, — пробурчал он.

— Деспот!

— Не спорю, — засмеялся он, и, опустив жену на ноги, присел на кушетку под навесом, усадив ее к себе на колени.

— Камилли, перестань подкармливать ее печеньем, — злилась Назефри, — она потом вообще есть ничего не будет!

— Шулин, смотри, мамочка опять сердится, — продолжал Камилли, протягивая дочери печенье, как ни в чем не бывало.

— Доннариец, ты сведешь меня в могилу раньше срока.

— Овдовею и женюсь на молодой олманке, только немой.

Назефри подошла к мужу и, выдернув из его рук коробку с печеньем, пошла прочь.

— Милая, — закричал он, — подожди! Я же пошутил! Зайчонок!

— Дошутился, — кинула она ему в ответ и ускорила шаг.

— Ребята, присмотрите за Шулин? — попросил Камилли, и, не дожидаясь ответа, побежал за женой в дом.

— Они ссорятся каждый день? — спросил Урджин.

— Да, и я не могу понять, почему после ссоры с тобой я снова забеременела, а она, споря с ним изо дня в день, не беременеет. Может, Камилли плохо старается?

— Очевидно, мне следует поговорить с ним на эту тему, — засмеялся Урджин и прикусил Эсте губу.

— Больно же!

— Дай, поцелую, — он аккуратно обвел прикушенную губку языком и куснул ее снова.

Камилли нагнал жену только на кухне. Фуиджи и Нигия, которые в это время пили чай, только рассмеялись.

— Солнышко, я обещаю не давать ей больше играться с твоим ожерельем!

— Что? Ты опять дал его ребенку? Я же просила тебя! Там вываливается один из рубинов! А если она проглотит его?

Камилли изобразил на лице странную озадаченность.

— Сегодня утром он вроде бы был на месте.

— Что значит "вроде бы был на месте?" Ты с ума сошел!

Назефри выбежала из кухни и полетела наверх в спальню, проверять наличие злополучного камня в ожерелье.

— Запрещенный прием, сынок, — покачал головой Фуиджи.

— На войне все средства хороши, — подмигнул ему Камилли и отправился вслед за женой.

— Ну, и пара, — прокомментировала Нигия.

— Вспомни нас в молодости. Только в отличие от них, мы ругались по-крупному.

Нигия только усмехнулась в ответ.

— Когда прилетит Сафелия?

— Ты же знаешь, Фуиджи, что через час. Почему ты постоянно спрашиваешь?

— У меня есть для нее сюрприз.

— Что еще за "сюрприз"?

— Думаю, он ей понравится.

— Ты не боишься того, как она может…

— Выглядеть?

— Да, выглядеть. Она ведь не говорила, как ее лечили. Ничего вообще не говорила.

— Какой бы она не вернулась, она все равно останется для нас нашей Сафелией.

— Интересно, как поживает Стефан, ведь я давно не видела его? После того, как Полака свергли, и его место занял Аликен, у Стефана поубавилось проблем с соседями.

— С этими соседями, да. Но, чего ждать от новых?

— Последние три года, после того, как Стефан по приказу Сомери занял императорский трон, у него проблем с иными не было.

104